А я что делал? А я с друзьями шел в этот день на каком-то левом корабле из Южно-Сахалинска на Итуруп. Начинался отпуск, и были грандиозные первопроходческие планы на севере острова (гладко было на бумаге). Поздно вечером к нам зашел кто-то из команды, очень возбужденный. "Москвичи, быстро пошли со мной". Пошли, слушали радио, мало что поняли. Наутро пришли в Курильск. Я, как положено, направился отмечаться в погранкомендатуру. Это была весьма неформальная процедура - во власти погранцов было разрешить либо запретить посещение отдельных районов острова. Запомнилось разительное отличие в поведении погранцов по сравнению с 1988 годом. Теперь они были очень растеряны/испуганы.
...Подполковник поставил печать, взял ручку, но вместо того, чтобы расписаться, вдруг спросил: "А как вы относитесь к тому, что в Москве происходит?" И я непроизвольно повел себя в стиле незабвенного Кисы Воробьянинова, то есть надул щеки и ответил вопросом на вопрос: "Ну а вы сами что думаете?" Подполковник напрягся и ответил уклончиво: "Ну, мы отменили увольнения и проводим усиленную политическую подготовку с солдатами". "На какую тему?" - не унимался я. "О повышении бдительности, возможности провокаций со стороны Японии". "Я думаю, это правильно", промолвил я - и получил заветную подпись.
...А через три недели мы вернулись в другую страну.